Дядька с топором

Для Марта редко какой день на рыбалке без приключений обходится. Можем, само Провидение не желает, чтобы он на водоем выходил? Или Март сам в том виноват? Скорее всего – последнее…

Больше всего Марту везло на купание. То ли он так воду любил, то ли она сама к нему неравнодушной была?.. Но факт остается фактом. Невольные купания у него случались всегда и везде: в прудах, реках и озерах, весной, летом и осенью. Даже зимой он время от времени умудрялся под лед сигануть. Это о таких как он классик когда-то сказал, что сухой рыбак – зрелище весьма печальное…

А купался Март, в основном, потому, что координация движений у него всегда была разбалансирована. Ну, любил человек хмельное! В любом виде любил. И беленькую, магазинную, употреблял, и от самогонки не отворачивался. А когда с деньгами напряженка была, то и вином, именуемом в народе «чернилом», не брезговал. Если бы имел возможность, то и брагу тянул бы в себя, аж за ушами трещало бы. Но жена у него слишком строгой была. Самогонку гнать не разрешала. А до чужой браги кто же его допустит?

Зная за Мартом такую слабинку, нечистый его постоянно наказывал, окуная в воду. Наверное, отмочить хотел? Или к смоле адской приучить? Как бы там ни было, но баланс влаги в его организме поддерживался именно таким образом.

Вполне может быть, что Март и пил-то только потому, что жены своей, как огня боялся. Она была на голову выше своего мужа и чуть ли не вдвое тяжелее его. Дома он шелковым был. На работе тоже не пил. Разве что, иногда после смены. А вот на рыбалке…

Жена ему и удочки не раз ломала, и била его смертным боем, и из дому в выходные не отпускала. Но ничего не помогало. Если уж Март решил оторваться, то ничто его удержать не могло. Через окно сиганет, а на рыбалку поедет.

Может, именно от боевой своей подруги он в пьяный туман так часто и прятался? Не откровенничал он о том никогда. Но, как бы там ни было, именно это его пристрастие к алкоголю и было основной причиной его многочисленных купаний на рыбалке.

Но Март был легким, как пробка. Как хороший поплавок, он всегда выскакивал из воды на поверхность и находил путь к берегу. Наверное, за такое подобие этой немаловажной части оснастки удочки он поплавки свои больше всего и любил. Не крючки и лески, не удилища и грузила, а именно поплавки. Это у него на подсознательном уровне было.

Мартовы купания уж никак нельзя было назвать регулярными. Иногда такое происходило с ним раз в неделю, но бывало, что и не более раза в месяц. Но никак не реже. В любом случае, такие приключения, или, вернее будет сказать – злоключения, случались с ним гораздо чаще, чем с другими рыбаками.

В тот раз Март решил наведаться на одну из речушек в месте ее впадения в Днестр. Было утро субботнего дня, когда большинство из мужчин, даже – из рыбаков, занимались домашними делами, чтобы на вполне законных основаниях заработать у своей благоверной отгул на рыбалку в воскресение.

Марту чаще приходилось брать свой «отгул» самовольно. При любой возможности он старался сбежать из дома, чтобы растранжирить свое время на рыбалку. Пользуясь тем, что жена ушла на рынок, он быстро собрал свои снасти и готов уже был рвануть из квартиры. Но его сын-шестиклассник заявил, что тоже хочет пойти с ним.

Хитрый Март сразу же смекнул, что этим обстоятельством можно выгодно воспользоваться. Отмазка же просто таки отличная! Сына на природу повел. Чтобы тот свежим воздухом подышать мог. Чтобы не киснул в четырех стенах и не жарился весь день на разогретом под солнцем асфальте.

Как ни странно, но если сын изъявлял желание составить папке компанию, тому на рыбалку пойти было проще простого. Жена таким походам не препятствовала. Может, у нее с сынишкой договоренность была. Чтобы тот за отцом следил, и пить ему не позволял?..

Оставив жене записку, они отправились в путь. Сын еще и товарища своего с собой позвал. Чтобы веселей было. Пошли они втроем, наматывая ногами километры пути и вдыхая полной грудью обогащенный цементной пылью воздух.

Потом Виталик нам о той рыбалке все рассказал.

- Папа по дороге на речку две бутылки воды купил. Одну – «Буратино» - он сразу же нам отдал. А вторую, там еще какой-то дядька с топором нарисован был, он сразу же открыл и начал потихоньку потягивать прямо из бутылки. Пока до кладки через какую-то канаву дошли, он уже полбутылки выпил, и песни стал петь. Та кладка для папы почему-то слишком узкой оказалась. Он на ней не удержался, несколько раз взмахнул руками, и свалился в какую-то вонючую грязь в канаве. Хорошо, хоть шею себе не свернул.

Сразу же объясню молодым и неопытным, которые дядьку с топором на бутылочной этикетке никогда не видели. В те далекие времена была водка, которая называлась «Срелецкой». На картинке был изображен один из стрельцов Ивана Грозного с огромной секирой в руках. Вот и весь «дядька с топором». Именно из такой бутылки потягивал живительную влагу Март по дороге на речку.

Пьяному не только море по колено. Пьяному даже падать – совсем не то, что трезвому. Ведь он, как мешок с дерьмом, падает. Ему и не больно вовсе. Вот так и наш герой. Вылез он из грязной канавы, отряхнулся слегка от грязи, и велел хлопцам ждать его на месте. А сам побежал в деревню, чтобы позаимствовать сухую одежду у кого-то из знакомых.

Примерно через полчаса и назад вернулся. То ли от быстрого бега, то ли контроль он над собой совсем потерял, но предательской кладки и в тот раз одолеть не смог. Вредная кладка снова не в юморе была. Опять сбросила неуверенного ходока в грязную воду. Так «дядька с топором» над ним еще один раз подшутил. С таким громким «ляпом» Март в грязную воду упал, что бедные лягушки с испугу на берег все повыскакивали и подались, куда глаза глядят, более спокойное болото искать.

Третий раз Март не решился по кладке идти. Он переполз по ней по-пластунски, обнимая сухое дерево крепче, чем когда-то любимую девушку в дни его далекой молодости.

Но его злоключения на том не кончились.

Марту очень редко удавалось подцепить своей удочкой достойную рыбу. В основном, он только мелочишкой и промышлял. А тут, вдруг, она ему сама клюнула. Да так взяла, что он и глазом мигнуть не успел, а его удочка стрелой помчала по воде, направляясь к недалекому Днестру. Хотя и пытался бедолага ее другой удочкой перехватить, но разве ее остановишь! Так рванула в днестровские воды, что только ее и видели.

Эту Мартову погоню за удочкой и все дальнейшие события того дня я и сам видел. Потому и рассказать о них могу не с чужих слов.

Вернулся Март на свое место, где другие удочки оставил, и от обиды слова сказать не может. Руки-ноги у него дрожат, губы тоже не слушаются. Даже на песни его не тянет. Ведь была рыба! Была! Но не только сама не поймалась, а еще и удочку его, самую любимую, своровала. И удочку ему до слез жалко, и рыбу. Ведь она всегда такая большая! Та, которая не поймана...

С полчаса тогда Март маялся, переживал свою потерю. Ребята, чтобы лишний раз его не злить, ушли куда-то пескарей ловить. А он, обычно такой голосистый, сидел, тише воды и ниже травы, и на свои поплавки сердито посматривал.

Но все в нашей жизни проходит. И беда, и радость. Не будешь же вечно сетовать и долю свою бесталанную проклинать. Немного успокоившись, Март решил серьезно заняться рыбалкой. Но какая может быть рыбалка здесь, на этом берегу? Ведь вся рыба всегда под другим берегом держится! Значит, надо идти туда…

Пойти на мост? А зачем? Зачем лишних триста метров ноги трудить? Ведь вон она, кладка через речку. И глубины под ней – всего сантиметров тридцать…

Задразнил тогда Марта противоположный берег. Как магнитом, к себе притягивал! Он даже успел позабыть, что одна кладка его уже дважды с себя сбрасывала. Решился еще раз судьбу испытать. Ведь хмель-то из головы давно уже выветрился. Да и кладка эта намного шире…

Ему бы, действительно, штаны закатать, и перебрести на другой берег. Но до такого ведь додуматься надо. Но зачем думать, если кладка имеется…

Как он умудрился не просто упасть в воду с такой широкой кладки, то просто уму непостижимо. Но он не только с нее упал. Он еще и проплыл под нею, промокнув с ног до головы уже в третий раз за один день. Еще и всю тину речную головой собрал.

Вот и поверь после этого, что некоторых рыбаков вода не любит…